Чемульпо-Владивосток - Страница 160

160

Обменявшись телеграммами с вице-адмиралом, наш отряд пошел прямиком в историческую Абукирскую бухту. Одни мы были недолго. Не прошло и пяти часов, как нас нагнали оба наших прежних знакомых - "Суффолк" и "Камберланд". В этот раз все приветствия были отданы как должно.

Наш адмирал рассматривая в бинокль англичан сказал с усмешкой, обращаясь к собравшимся на мостике офицерам:

- Какой восхитительно вежливый сегодня мой прошлогодний знакомец - командир "Суффолка", каперанг Дэвид Битти. Мы познакомились с ним в Бресте, в прошлом году. Он туда заходил на "Джюно". Тогда и обмолвился, что скоро примет "Суффолка". Женат на миллионерше из северо-американских Штатов, между прочим... Но моряк стоящий, под Таку сражался у англичан в первых рядах, был ранен серьезно... Да, кстати, он очень переживает, что его супругу не желают видеть в Букингемском, да и вообще, в британском свете.

- А что так сурово? Потому, что американка?

- Потому, что разведенка.

- Тогда, увы. Практически без шансов.

- Ну, она, как я понял, на лавры Эммы Гамильтон и не претендует...

Все рассмеялись.

Между тем бритты беспардонно встали на наш левый траверз не более чем в пятнадцати кабельтовых, уравняли скорости и пошли вместе с нами. Адмирал им не препятствовал.

По приходу к Абукиру нам открылась удивительная картина. В бухте находились русские, английские и французские корабли! Наши стояли на якорях во главе с "Адмиралом Ушаковым" под флагом вице-адмирала. Кроме него здесь были "Сенявин", "Апраксин", "Донской", "Алмаз", "Храбрый", "Абрек", два доброфлотовских парохода, четыре транспорта, из которых ближайший к нам - "Корея", за ними несколько миноносцев.

Недалеко от "Ушакова" покачивались на якорях французские корабли: крейсер "Монкальм" и броненосецы - "ромбы", прозванные так за схему размещения орудий главного калибра. Борт о борт с флагманом Безобразова стоял "Шарль Мартель" под контр-адмиральским флагом, а за ним "Жюррегибери", "Бувэ" и "Карно". Тут же, но несколько мористее стояли британцы: броненосцы "Булварк" (флаг командующего мальтийской эскадрой, вице-адмирала сэра Чарльза Бересфорда), "Имплекэйбл", "Венджанс", "Иррезистибл", "Венерэйбл" (флаг младшего флагмана контр-адмирала Кастанса), "Лондон" и "Монтегю". За ними были видны два больших крейсера типа "Кресси" и один поменьше - "Эклипс" или кто-то еще из его систершипов. Оба наших соплавателя "монмута" на якорь не стали, а обменявшись сигналами со своим флагманом, легли в дрейф на границе бухты.

Английская эскадра выглядела весьма грозно. Но все салюты были произведены чин по чину, и мы по указанию с "Ушакова" начали становиться на якорь впереди его судов. Не дожидаясь даже полной остановки корабля, контр-адмирал Беклемишев сошел на катер и отбыл к флагману. По всему было видно, что становиться меж берегом и англичанами он не хотел. Я услышал его слова, обращенные к нашему командиру: "Бруно Карлович, если что, Вы знаете что делать".

Прошел час... Ожидание томило настороженной неизвестностью, тем более, что еще на подходе к бухте адмирал приказал иметь прислугу у орудий, явно этого не афишируя, орудия и минные аппараты зарядить. Причем большие пушки - бронебойными. К шестидюймовкам были даже поданы снаряды для пяти первых выстрелов. Все это на отряде проделали быстро, благо такие сигналы имелись в нашем новом двухфлажном коде.

Вскоре флагманы обменялись семафором, затем французский контр-адмирал Шошпруа отбыл на катере к "Ушакову", откуда он вместе с нашими адмиралами поехал на "Ринаун". Было далеко за полдень, когда мы вновь увидели их всех троих, возвращающимися по своим кораблям. Как только Николай Александрович поднялся на верхнюю ступеньку трапа, по его радостной улыбке мы поняли - произошло что-то важное и хорошее.

В этот же момент стало ясно, что британцы начинают сниматься с якорей. Ничего угрожающего в их действиях не обнаруживалось, однако адмирал быстро прошел на мостик, откуда и провожал уходящие корабли мальтийской эскадры. Обменявшись с "Ринауном" сигналами и салютом пожелали кораблям Бересфорда доброго пути.

Когда английская колонна окончательно стала к нам кормою, задымив при этом половину горизонта, адмирал пригласил нас наверх для информации. Смысл ее заключался в том, что Лондону, Парижу и Петербургу удалось в Которе, при посредничестве немцев и австрийцев, договориться по той щекотливой ситуации, которая сложилась вокруг наших крейсерских действий. Сводилась договоренность к следующему: Великобритания и Франция вводят жесткое правило 24-х часов только на театре боевых действий. То есть восточнее Сингапура. Россия не возражает.

Петербург со своей стороны обязуется не топить торговые пароходы нейтральных государств с грузом военной контрабанды вне зоны военных действий, а передавать их на рассмотрение призового суда. Места судопроизводства были четко определены, а англичане и французы получали право давать капитанам их задержанных судов в помощь на процессах своих юристов. Особо оговорено, что суда-контрабандисты Англии и Франции мы можем топить в зоне боевых действий только в случаях, когда нет иной возможности завладения призом, либо когда имеет место прямая угроза самому крейсеру.

Далее было оговорено, что Россия на время войны с Японией выводит из Средиземного и Красного морей, а так же из Индийского океана, свои силы, превышающие численно обычно практикуемый корабельный состав мирного времени. Он определяется в четыре корабля первого и второго рангов, за исключением корабельных отрядов, следующих на театр боевых действий и обратно. При этом корабли таких отрядов крейсерских действий против нейтральной торговли в указанных акваториях не ведут. Великобритания подтверждает свободу прохода российских кораблей Суэцким каналом, и подтверждает возможность входа и выхода наших боевых кораблей из Черного моря, в соответствии с имеющимися международными договорами.

160