Чемульпо-Владивосток - Страница 109

К оглавлению

109

   Вскоре мы увидели среди входящих транспортов и вооруженные пароходы под военно-морским флагом, что навело меня на мысль о том, что флот так же включился в десантную операцию ради ее ускорения. Появление в порту нескольких крейсеров с палубами, забитыми солдатами, немедленно начавшими переправляться на берег, окончательно убедили меня в том, что японцы сумели в тайне от нас подготовить к десанту такое множество войск, что для их переправы им уже не хватает пароходов.

   Стационеры один за другим покидали Чемульпо. Проход был вполне свободен и обвехован. Я лично был свидетелем только одного инцидента с японским транспортом на фарватере, который течением и ветром навалило на корпус "Сунгари". Но он был уже пустым, собственно говоря, именно большая парусность борта и сослужила ему недобрую службу. Однако площадь повреждений была невелика, и через несколько часов он уже ушел из Чемульпо своим ходом.

   Но пришел и на нашу улицу праздник. Примерно еще дней через десять до нас достигли известия, что "Варяг" наш цел и появился во Владивостоке! И как появился! При чтении вслух на гостеприимной палубе "Паскаля" газеты с рассказом об этом событии, с красочными деталями и подробным описанием трофейных крейсеров, которые планируется назвать "Корейцем" и "Сунгари" в честь "героически погибших, но не сдавшихся, несмотря на подавляющее превосходство противника, русских кораблей", мало кто смог сдержать слезы.

   В то же время была обнародована инициатива Руднева о безусловном обмене пленных "всех на всех". Так как японцы все одно не могли без скандала воспрепятствовать нашему отбытию на "Паскале", они, как мне показалось, с облегчением согласились.

   "Паскаль" отправился во французский Индокитай с промежуточным заходом в Шанхай. Здесь мы распрощались с гостеприимными хозяевами, оставив свои автографы на сигнальных шарах с "Варяга". По словам капитана Виктора Сенеса, он собирался передать их в военно-морской музей Тулона. Вообще, расставание наше было братским и трогательным.

   В Шанхае д.с.с. Павлов опубликовал в газетах письмо министра иностранных дел Кореи о правах японских войск и свой комментарий о том, что теперь Россия имеет все юридические основания считать корейские территориальные воды районом боевых действий.

   Наши сомнения на счёт дальнейшего образа действий - в Артур через Чифу или в Одессу - разрешил русский консул в Шанхае Дмитриевский. Он сообщил нам, что по просьбе Руднева все мы уже заочно включены в состав экипажа нового "Корейца", я назначен его командиром, а в мое отсутствие старший офицер исполняет мои обязанности. Нам надо было попасть во Владивосток как можно скорее, а кратчайший путь лежал через Порт-Артур. Так как телеграфное сообщение с Порт-Артуром действовало, мы договорились о том, что нас в Чифу заберут истребители. Туда они за нами и пришли - три контрминоносца "шихаусского" типа, на которых все мы, хоть и без особого комфорта, но разместились...

   Наконец, после трех сумасшедших дней в Артуре, получения из рук наместника Алексеева боевых наград, и железнодорожного пути по КВЖД, мы были во Владивостоке и принимали наш новый броненосный "Кореец", возродившийся, как Феникс из пепла. Больше всего нас поразила встреча во Владивостоке.

   Казалось бы, что после чествований в Порт-Артуре нас уже ничем и не удивить. Но вид экипажа "Варяга", в полном составе выстроившегося на перроне вокзала во Владивостоке, с контр-адмиралом Рудневым во главе, был все же несколько неожиданным.

   А уж когда Всеволод Федорович, а вслед за ним с мгновенной задержкой и весь остальной экипаж отвесили нам земной поклон... В общем, большим шоком могла стать и стала только процедура публичного вручения каждому члену экипажа именных "царских чеков". От суммы, проставленной на них, стало одновременно и плохо и хорошо не только мне, получившему как гром среди ясного неба триста тысяч рублей, но и последнему палубному матросу, обогатившемуся на невиданную для него тысячу целковых.

   Потом было знакомство с нашим новым кораблем и встреча со старыми товарищами с "Корейца", которые ушли на "Варяге". Никогда не забуду лицо сверхсрочника Платона Диких, который, все еще с рукой на перевязи, в первый раз увидел носовую башню главного калибра, которой ему теперь надлежало командовать...

   Опять же - по настоянию Руднева, который вызвал с Балтики расчет кормовой башни "Апраксина", самой близкой по типу установки, что была в нашем флоте, но настоял на его, Диких, кандидатуре в хозяева башни. Пожалуй, его детский восторг и удивление можно было описать одной фразой "неужели это все мое"?

   Он нежно оглаживал ствол десятидюймового орудия со словами: "теперь меня с "Корейца" иначе как вперед ногами не вытурят". А уж после того, как ему было присвоено звание прапорщика по Адмиралтейству, что давало право входа в кают-компанию...

   Потом нас всех закрутила учеба и подготовка к новым боям.


Глава 6. Лекарь Вадик Калиостро

   Шанхай, Порт-Артур 01-04 февраля 1904года

...

   Из книги "Военные записки капитана второго ранга Н.А. Кроуна", СПб, "Голике и Вильборг", 1911г.


   Несмотря на мои неоднократные просьбы разрешить попробовать прорваться ночью или в плохую погоду, Петербург и Наместник были неумолимы, требуя "во избежание ненужных жертв разоружиться, ибо устаревшая канлодка не может повлиять на баланс сил на море".

   Уныние охватило офицерский состав и команду, война, к которой мы долго готовились, должна была пройти мимо нас. Экипаж уже было начал готовить лодку к длительному хранению, но тридцатого января случилось нечто, заставившее меня первый раз нарушить прямой приказ вышестоящего начальника - в Шанхай пришел катер с выжившими моряками "Варяга" под командованием младшего лекаря Банщикова.

109